Я мушкетер. Для меня нет ничего невозможного!
В реке жили духи, мальчика и девочки. Они погибли у самого устья, им размозжили головы о большие валуны, и кровь еще несколько часов, пока их не нашли, окрашивала прозрачную воду в красный. И река уже больше никогда не была прежней.
Я сидел на большом камне, смотря сквозь призму воды, как колышутся маленькие водоросли, которые крепко впились корнями в землю и не поддавались течению. Ко мне подошла старенькая бабушка. Она была невысокая, сгорбленная, седые волосы были убраны под черный платок, а глаза сверкали нездоровым блеском. Она сильно напоминала сумасшедшую, но не смотря на это, у нее было очень доброе лицо, располагающее к общению. Она начала рассказывать мне чудную историю про то, как ее внуки играли зайчика и лисичку на новогоднем празднике, когда еще ходили в садик. А потом как они приехали к ней в деревню и пошли в лес за ягодами, а вернулись только под вечер, все перемазанные черникой, но с пустой корзинкой, и честно-пречестно доказывали ей, что не нашли ни одной ягодки. Я слушал эту милую старушку, но на третьем рассказе она начала мне откровенно надоедать. Я встал, чтобы уйти и уже хотел ступить в реку, как бабушка крепко вцепилась в мою руку. Ее пальцы были холодные и костлявые. Я испугался и попытался вырваться из хватки.
- Не ступай в реку! Там духи, она заберут тебя! - замогильным голосом воскликнула она, и мурашки пробежали у меня по спине.
Я видел, как за ее спиной зависли в воздухе два темных детских силуэта. Они были в промокшей, истлевшей от старости одежде, лохмотья слегка колыхались на ветру. Но они висели неподвижно, едва касаясь ногами воды. Я чуть было не закричал, но внезапно рядом с нами появилась женщина. Ей было около сорока лет, неглубокие морщины на ее лице были скрыты тональным кремом. Она была невысокой и улыбчивой.
- Спасибо, что заняли ее на некоторое время, мне надо было отлучится, - дружелюбно сказала женщина, высвободила мою руку из пальцев бабушки и отвела ее в сторону.
На подгибающихся ногах я пошел от них подальше, вдоль реки. Навстречу мне шли около десять мужчин в белых халатах. "Санитары", - подумал я, - "приехали за бабушкой". Но стоило мне вглядеться в их лица, как меня прошиб холодный пот. Их лица были словно восковые, глаза горели, движения были скованные и как будто механические. Я побежал вперед, расталкивая их локтями, уже не обращая внимания, что бегу прямо по воде. У меня в голове была только одна мысль: скрыться. Я вбежал в первый попавший дом. Он был трехэтажный, довольно обшарпанный. Лестница в подъезде говорила о том, что здесь давно никто не убирался, стены были испачканы углем, ступеньки разбиты, а перила кое-где покорежены. Я поднялся на второй этаж и увидел дверь, но она была настолько отталкивающего вида, что я не решился войти туда и поднялся еще выше. На третьем этаже располагался какой-то склад. Огромное помещение было заставлено ящиками и коробками, а между ними тянулась длинная очередь людей, явно нелегально прибывших в нашу страну из более южных. И все они стояли к одному человеку, который выдавал им за что-то деньги. Я не стал вдаваться в подробности. Находится в толпе неизвестных гастарбайтеров мне было не очень уютно. Я вышел обратно на лестницу, единственным спасением для меня оставалась одинокая дверь на втором этаже. С замиранием сердца я потянул ее за ручку на себя. Там было довольно темно и сначала я не увидел ничего. Я сделал шаг вперед и неожиданно в меня вперила внимательный взгляд кенгуру. Я отскочил назад, тут же захлопывая дверь, и опустился на пол. Это была безвыходная ситуация.
Я сидел на большом камне, смотря сквозь призму воды, как колышутся маленькие водоросли, которые крепко впились корнями в землю и не поддавались течению. Ко мне подошла старенькая бабушка. Она была невысокая, сгорбленная, седые волосы были убраны под черный платок, а глаза сверкали нездоровым блеском. Она сильно напоминала сумасшедшую, но не смотря на это, у нее было очень доброе лицо, располагающее к общению. Она начала рассказывать мне чудную историю про то, как ее внуки играли зайчика и лисичку на новогоднем празднике, когда еще ходили в садик. А потом как они приехали к ней в деревню и пошли в лес за ягодами, а вернулись только под вечер, все перемазанные черникой, но с пустой корзинкой, и честно-пречестно доказывали ей, что не нашли ни одной ягодки. Я слушал эту милую старушку, но на третьем рассказе она начала мне откровенно надоедать. Я встал, чтобы уйти и уже хотел ступить в реку, как бабушка крепко вцепилась в мою руку. Ее пальцы были холодные и костлявые. Я испугался и попытался вырваться из хватки.
- Не ступай в реку! Там духи, она заберут тебя! - замогильным голосом воскликнула она, и мурашки пробежали у меня по спине.
Я видел, как за ее спиной зависли в воздухе два темных детских силуэта. Они были в промокшей, истлевшей от старости одежде, лохмотья слегка колыхались на ветру. Но они висели неподвижно, едва касаясь ногами воды. Я чуть было не закричал, но внезапно рядом с нами появилась женщина. Ей было около сорока лет, неглубокие морщины на ее лице были скрыты тональным кремом. Она была невысокой и улыбчивой.
- Спасибо, что заняли ее на некоторое время, мне надо было отлучится, - дружелюбно сказала женщина, высвободила мою руку из пальцев бабушки и отвела ее в сторону.
На подгибающихся ногах я пошел от них подальше, вдоль реки. Навстречу мне шли около десять мужчин в белых халатах. "Санитары", - подумал я, - "приехали за бабушкой". Но стоило мне вглядеться в их лица, как меня прошиб холодный пот. Их лица были словно восковые, глаза горели, движения были скованные и как будто механические. Я побежал вперед, расталкивая их локтями, уже не обращая внимания, что бегу прямо по воде. У меня в голове была только одна мысль: скрыться. Я вбежал в первый попавший дом. Он был трехэтажный, довольно обшарпанный. Лестница в подъезде говорила о том, что здесь давно никто не убирался, стены были испачканы углем, ступеньки разбиты, а перила кое-где покорежены. Я поднялся на второй этаж и увидел дверь, но она была настолько отталкивающего вида, что я не решился войти туда и поднялся еще выше. На третьем этаже располагался какой-то склад. Огромное помещение было заставлено ящиками и коробками, а между ними тянулась длинная очередь людей, явно нелегально прибывших в нашу страну из более южных. И все они стояли к одному человеку, который выдавал им за что-то деньги. Я не стал вдаваться в подробности. Находится в толпе неизвестных гастарбайтеров мне было не очень уютно. Я вышел обратно на лестницу, единственным спасением для меня оставалась одинокая дверь на втором этаже. С замиранием сердца я потянул ее за ручку на себя. Там было довольно темно и сначала я не увидел ничего. Я сделал шаг вперед и неожиданно в меня вперила внимательный взгляд кенгуру. Я отскочил назад, тут же захлопывая дверь, и опустился на пол. Это была безвыходная ситуация.
-
-
29.01.2012 в 19:52Я встал, чтобы уйти и уже хотел ступить с (наверное "в") реку, как бабушка крепко вцепилась в мою руку.
Я испугался и попытался вырваться из захвата (немного странно, мне кажется, может лучше "хватки").
Ей было около сорока лет, неглубокие морщины на ее лице были скрыты тональником. (опять же странно звучит, мне кажется лучше написать целиком-"тональным кремом" или "тоном". А то весь текст очень ровный, и вдруг, такая фамильярность.)
Но стоило мне вглядеться в их лица, как меня прошиб холодный пот. (прошибает обычно ужас, а в холодный пот обычно кидает ИМХО)
Их лица были словно восковые, глаза горели, движения были скованные и словно механические. (лексический повтор)
Там было довольно темно и сначала я не разглядел ничего. Я сделал шаг вперед и неожиданно в меня вперила внимательный взгляд кенгуру. (лексический повтор)
Мне понравилось. Классное ощущение оставляет, словно, что-то до горькоты сладкое.
-
-
29.01.2012 в 20:59